Николай Ившин: "Установка простая: в тройке финишируете – все в отпуск"

Н.Ившин, декабрь 2019 г.

Справка: Ившин Николай Алексеевич
Родился 5 ноября 1966г. Вратарь
В "Прогрессе" играл (с перерывами) с 1982 по 1990 гг.

Николай Ившин давно обосновался в Перми. Там теперь его дом, семья, подрастают дочери-близняшки. Но об родной Удмуртии вратарь "Прогресса" и "Ижстали" 80-х не забывает, охотно навещает Глазов и Ижевск, чтобы сразиться в ветеранских баталиях, пообщаться с друзьями юности. А минувшей осенью в составе местной ледовой дружины стал победителем Кубка Макарова, престижного турнира для хоккеистов старше 50 лет, проходящего в Сочи. Сегодня он тренируется трижды в неделю. Глядя на игру ветерана, понимаешь: есть ещё порох в пороховницах. И сложно поверить, что в персональной спортивной летописи голкипера Ившина белым пятном зияет четвертьвековой перерыв.

- Да, добрых 25 лет на лёд не выходил, - подтверждает Николай Алексеевич, - пока в 2017-м не пригласили поучаствовать в праздновании 30-летия завоевания "Прогрессом" Кубка России. У меня на тот момент никакого инвентаря, ни коньков, ничего не было. Благодарен организаторам мероприятия, снабдили всей экипировкой. Вышел, отыграл на эмоциях, взял буллит от Алексея Чупина. Вова Бакланов за столом спрашивает: "Почему не играешь, Келя?" – "Формы нет". – "Будет". И через несколько дней – представляете? – прислал полный вратарский баул.

- А кто, почему Келей прозвал?

- С детства приклеилось. Коля – Келя. Как я оказался в хоккее? Наверное, ключевую роль сыграло то, что жили в одном доме с Игорем Чупиным, а его отец – Евгений Харитонович – трудился детским тренером. Бегали мальчишками во дворе, играли. А однажды Игорёк позвал всю ватагу: "Пойдёмте, запишемся в хоккей". Так всем двором и двинули на стадион.

- У кого начинали заниматься?

- Попали к Карлу Яновичу Грудину. Но первым своим наставником считаю всё же Александра Баженова. Именно он определил меня в ворота.

- А начинали в поле?

- Бегал вместе со всеми, да. Но Александр Алексеевич, видимо, что-то такое разглядел; или, может, наоборот – не заметил во мне перспектив полевого игрока. Но дело даже не в этом, Баженов – очень сильный педагог, именно де́тский тренер великолепный. Оторвал нас от пагубного влияния улицы, заразил тягой к занятиям. Только самые позитивные слова могу говорить в его адрес. Именно он создал в Глазове первый хоккейный спецкласс. Собрал ребят из разных школ, объединил. Теперь нам стало проще совмещать учёбу и спорт.

- Кто были вашими одноклассниками?

- Костя Астраханцев, Андрей Платонов, Серёга Сунцов, Рафис Касимов, Миша Микрюков. Лет, наверное, 13 нам было, в зимние каникулы отправились в Рыбинск на Всесоюзное первенство по своему возрасту. Соперники – "Динамо" (Москва), "Динамо" (Рига), Минск, Новосибирск, Устинка. В общем, лучшие школы, лучшие команды. И, представляешь, какой-то Глазов со своим провинциальным хоккеем? Но мы выступили весьма достойно, со всеми держались на равных. Если уступали, то в одну-две шайбы. Ту же Ригу с Ирбе в воротах – 7:6 обыграли.

- Как смотрелся в юном возрасте будущий двукратный чемпион мира?

- Талантище. Нестандартный, целеустремлённый. Выделялся.

Юные глазовские хоккеисты; Н.Ившин третий слева в нижнем ряду

- К слову, о юных дарованиях. Знающие люди вспоминали, что Андрей Платонов до определённого возраста выглядел посильнее Константина Астраханцева.

- По технике Платону равных вообще не было. Такие фокусы вытворял – закачаешься. Любого обыграть – не вопрос. Но у Кости – голова, видение поляны.

- Почему же не заиграл, не зацепился за взрослый хоккей талантливый форвард Платонов?

- Не туда повернул, не в ту сторону покатился. Он на льду мог нарисовать всё, что хотел. Но у него и без хоккея в жизни всё в порядке было. А Костя, помимо таланта и завидной "физики", имел ещё феноменальное стремление играть, фанатичное упорство. Поэтому стал чемпионом мира.

- Дарюс Каспарайтис однажды, раздосадованный вратарскими ляпами, жахнул апперкотом голкипера своей команды. В твоей спортивной карьере случалось что-то подобное?

- Это немыслимо. Какое-то дичайшее исключение. Хоккей – адреналин, эмоции. Разумеется, случается, что вратарь ошибся, подвёл. Но чтоб у кого-то поднялась рука на собственного вратаря – это немыслимо. Я такого никогда не видел.

- Самая памятная игра в личной биографии – наверняка какая-то победа?

- Удивлю, пожалуй, но нет. Мы уступили тот матч. Это мой дебютный сезон. Дома принимали Рязань, уже в первом периоде горим – 1:8. Миша Шмырин – не пошла игра – не дожидаясь тренерского решения, покатил на лавку. Я – запасной, деваться некуда – меняю его. Рязань нас рвёт, творит, что хочет, продолжает свои атаки. А я – не знаю, как, почему, какое поймал вдохновение – ловлю вообще всё подряд, отбиваю любые шайбы. Закончили – 8:12. Знаешь, сорок минут на льду – совсем не помню. Из тумана выплыл только в раздевалке, когда всё руководство – города, партии, завода – в пиджаках и галстуках – ко мне, мальчишке, руку жать. А на другой день Миша Гусаров фотки принёс – его батя частенько наши матчи снимал – карточки на столе разложил: "Ну, блин, одного Келю нащёлкал". Понимаешь? Все острые моменты игры – у наших ворот.

- Это в каком возрасте случилось?

- Лет в 16, наверное. Я очень рано попал в команду мастеров, в пятнадцать. Первым тренером там стал Владимир Николаевич Терещенко.

- В 15 лет, это ещё школьником?

- Первокурсником ПТУ. После 8-го класса встала дилемма: или заканчивать десятилетку, или выбирать систему профтехобразования. "Прогресс" фактически считался командой ЧМЗ, и ПТУ тоже являлось заводским. Так что хоккеистам при обучении предоставлялись поблажки, практически свободное посещение занятий. С Игорем Чупиным выучились в одной группе на слесарей-ремонтников.

- Нелегко "молодому" во взрослой команде.

- Ха, меня отец всё спрашивал: "Тебя там никто не обижает?" Да всё в порядке было. Отличная командная атмосфера, никакого суперразгула дедовщины. Вызвали в "основу" первый раз, в раздевалку захожу – мальчишка – а там все такие дядьки здоровые. Миша Гусаров, Саша Владыкин, Головизнин. Я же ещё всех зубров застал: Николаева, Богданова, Зарубина Валерия Фёдоровича, ё-моё. И я, говорю, восьмиклассник вчерашний. Первая поездка – вообще смех. В Екатеринбург отправились с "Лучом" играть. Заселились в гостиницу, вечером – ужин. Спускаюсь с этажа, к ресторану подхожу, а швейцар не пускает: "Ты куда, мальчик? Иди отсюда". Хорошо, Миша Гусаров сзади шёл: "Это с нами паренёк".

ХК "Прогресс", 26 января 1985; Н.Ившин стоит второй слева

- В первой половине 80-х "Прогресс" не особо радовал своих поклонников высокими результатами.

- Зубры, ветераны понемногу сходили со сцены.

- А новые местные кадры ещё не подросли.

- Но тут впрыснула свежую кровь молодая ижевская подмога. Виталька Чуев, Вова Харитонов, Вадик Щуклин. Будто яркая вспышка. Они сразу придали команде ускорение, раскачали. Следом – Волоха Умрилов. У них у каждого была какая-то изюминка. Чуев – бросок, Умрилов – скорость, Щуклин – настолько с руками, не описать, это на льду надо видеть. Мы с Вадиком после тренировок принципиально зарубались в буллиты на кувырки.

- Кто чаще побеждал?

- Обычно он. Зато та́к меня один-в-один натренировал, что, когда в игре в наши ворота штрафной бросок ставили, а я в запасе, то тренер с лавки поднимал: "Выходи". Счёт скользкий, момент ответственный. Выхожу, беру буллит: "Молодчик! Садись обратно".

- Вы быстро стали вторым номером команды.

- Не знаю, повезло, наверное. Стечение обстоятельств, посчастливилось вклиниться. Кузьмича – Шмырина – тогда никому не под силу было сдвинуть, а роль второго досталась мне. Ефаев, Пестерев, Зеленцов уступили.

- Старались что-то подсмотреть, перенять у Михаила Кузьмича?

- Конечно. Учился, тянулся. Хорошо помню – я ещё даже не в команде был – как Шмырина вызвали в "Ижсталь", игравшую в Высшей лиге. Матч против ЦСКА транслировался в эфире – и Кузьмич в воротах. Я сидел у телевизора – и неимоверно гордился; плечи расправил: "Это же наш, глазовский! И вот с такого человека могу брать пример". Михаил Кузьмич, правда, очень многое мне дал, научил. Безконечно ему благодарен. Он всегда уравновешен, выдержан. Если кто-то их хоккеистов иной раз, что скрывать, позволял себе вольности, то Михаил – всегда в идеале.

- В Вашей биографии тоже имеется "Ижсталевская" страничка.

- Зимняя пауза в чемпионате, "Ижсталь" вернулась из Швеции и засела на сбор в Глазове. Я после своих тренировок поднимался и смотрел с трибуны, как занимаются великие люди. Там реально великие в составе – Абрамов, Комраков, Викулов, Герасимов. И как-то Виктор Борисович Кузнецов – наш новый тренер – подошёл: "Ижстали" сегодня нужен вратарь, останься". Выпустили в двусторонке, а у меня, ты знаешь, масть пошла. Головой, шнурками, чем только можно отбиваю. Когда против тебя более высокого класса соперник играет, то сам тоже стремишься к планочке повыше подтянуться. В общем, никак они мне забить не могут, и Серёга Лубнин – он за противоположную команду действовал – к Киселёву, тренеру ижевскому, подъезжает: "Вот же парень, молодой, в порядке, местный, удмуртский, нафиг кого-то искать". В общем, "Ижсталь" уехала, а через пару дней Кузнецов вызывает: "Собирайся, в 8 вечера отправляешься в Ижевск".

- Неожиданно.

- Ещё как. Заскочил домой, родители на работе. Мобильников в природе не существовало, оставил на столе записку: "Не волнуйтесь, уехал в Ижевск в команду Высшей лиги". Собрал баул – и на вокзал. Ночью в Ижевске встретили, отвезли на базу: "Вот комната, заселяйся". Ну а я чего, мне 19 лет, новая команда, свои устои, свои правила. Свет не зажигая, прошёл тихонько, лёг. Утром просыпаюсь: Ба! На соседней кровати Владимир Герасимов спит. Шок. "Вот же, - думаю, - нифига себе, в какую компанию попал".

Н.Ившин, сентябрь 2019г.

- Как принял Вас многоопытный коллега?

- Хорошо, тепло, нормально. После первых тренировок Кеном Драйденом окрестил шутейно. На складе выдали новую форму: шлем, щитки – всё "Cooper". Я был на седьмом небе от счастья, игралось – будто песню пел. Ловилось, отбивалось – всё.

- Так топовый инвентарь вдохновил?

- Ну, слушай, в ту пору в Высшей лиге оказаться – почти сказка. Я на Герасимова смотрел – и поражался. Безумное трудолюбие, до самоотречения. А насколько он игру читал. На два-три паса вперёд мог предугадать развитие атаки. Вова ведь вовсе не габаритный вратарь, но всякий раз оказывался в нужном месте, перекрывал путь шайбе. И ещё, конечно, великий Сергей Абрамов впечатлял. То, что он умел нарисовать – это реальное волшебство.

- Дебют за "Ижсталь" вспомните?

- В Тольятти, на выезде. В начале игры Герасимову шайбой в шлем угодили, рассекли голову. Форс-мажор, деваться некуда, я – в ворота. Коленки тряслись, но старался виду не подать. Проиграли, только никто после игры мне плохого слова не сказал. Поддержали. Затем против "Салавата" вышел. Потом к "Автомобилисту" поездка. А там на трибунах, как оказалось, руководство свердловского СКА – Цыганков, Горбунов – присматривают, кого бы к себе захомутать. А у меня возраст-то самый призывной.

- Бро́ни не было?

- От ЧМЗ имелась на год. Но у меня батя – человек старой закалки, правильный такой, знаешь. Настаивал: "В армии отслужить обязан. Не вздумай отмазываться". В общем, сезон закончился, пришла повестка. Провожаны, всё, как положено. Утром явился на призывной пункт: "Погоди, - говорят, - милок, тебе в Ижевск надо". Добрался в республиканский военкомат, документы глянули: "А, так ты по директиве штаба Округа. Тебе в Cвepдлoвcк дорога". Выписали проездные, дали номер части – и вдвоём с борцом-вольником покатили мы на Урал. В Cвepдлoвcк прибыли – оказывается ещё три часа "пилить" надо, в Елань.

- Не в СКА-17, то есть?

- В СКА-17 после присяги попадаешь, сперва – учебка. Ну, добрались, наконец. В штаб дивизии с парадного входа ломимся – автоматчик часовой чуть не расстрелял. Доложились. Лёху-борца в одну роту определили, меня в другую. Документы глянули: "А, чего тебя одевать, все равно через месяц уедешь". Недели две я в спортивном костюме прошарашился, да генерал однажды заприметил меня в "спортивке": "Это что за колхозная самодеятельность!" – Часа не прошло: я обут, одет, в сапогах, лысый, в пилотке. Ещё через какое-то время приехал начальник команды и увёз в Cвepдлoвcк, в СКА. Там целый специальный городок: и "шайба", и бенди, и борцы, и мотогонщики, все армейские спортсмены.

- Вратарская бригада у СКА в том сезоне была в полнейшем порядке.

- Андрей Зуев и Валера Иванников.

- Из-за спин такого дуэта и льда не увидеть.

- Опять повезло. Иванникова в молодёжную сборную вызвали; на "вооружёнку" я поехал. Чемпионат Вооружённых сил СССР. Все армейские команды собирались в Kaлинине и состязались. Питер, Новосибирск, Хабаровск, МВО, 7 коллективов.

В воротах Николай Ившин

- Cвepдлoвcкую дружину возглавлял Геннадий Цыганков.

- Это скала. Кулак – как два моих. За любую провинность – жди, что кувалда прилетит. Установку нам озвучил простую: "Финишируете в тройке – все в отпуск на 10 суток".

- Серьёзная мотивация.

- А то ж. Все горячие, кто из части, кто откуда. Надо доказывать, биться, выгрызать место в составе. Что армейского спорта касалось – там панибратства никакого. Брат – не брат, солдат – не солдат, земляк – не земляк, рубились на полную. Потому что или в хоккее на два года останешься, или "в сапоги" да куда-нибудь за Полярный круг. Только в игре с румынской "Стяуа" немного сбавили пыл.

- В чём причина?

- После первого периода ведём 8:0. В перерыве к Цыганкову заходит генерал: "Геннадий Дмитриевич, это же братский народ, дружественная армия. Не надо их так лупить". 11:2 ограничились.

- Место-то какое, в итоге, заняли?

- Второе, на одно очко от Питера отстали. Серебро. После последнего матча – бегом – какая форма – надо, не надо – вокзал – по домам.

- Память наверняка хранит какие-то забавные эпизоды из армейской жизни.

- В первые полгода службы попросились с Лёхой Емецом, челябинцем, в увольнение, а в это время проверка какая-то, выход за пределы части только в шинели. Ну, взяли в каптёрке солдатской парочку первых попавшихся – и двинули в город. Да сразу-то не заметили, что из этих шинелей со спины кто-то стельки себе вырезал. Стоим в центральном универмаге в очереди за конфетами: сапоги – не сапоги, шапка – не шапка, да ещё шинели эти перфорированные. Полковник какой-то увидел: "Вы, оба-двое, марш на выход! И ждёте меня там". На крыльцо выскочили – трамвай нас выручил. Рядом остановка – рванули что есть силы. Скрылись.

- В СКА Вы пересекались с Валерием Иванниковым. Не рассказывал коллега о легендарном побоище в Пьештянах, знаменитой драке в последний день молодёжного чемпионата мира?

- Это когда с канадцами все-на-все схлестнулись? Рассказывал. Там, - говорит, - во всём дворце свет погасили, чтоб драку унять. Не помогло. Пока темнота – передышка, свет врубают – опять понеслось.

Программка к матчу "Металлург" - "Прогресс"

- Каким выдалось возвращение на "гражданку" после двух лет службы?

- Вернулся в Глазов, оформился на завод. Пришёл в команду, там новый рулевой, Владимир Андреев. Начал тренироваться, играть. А вскоре на смену Андрееву из Москвы приехал Чертов. Это, конечно, жёсткий тренер.

- В плане дисциплины?

- И нагрузок. Многих игроков просто перегрузил.

- И вратарям никаких поблажек?

- Все на общих основаниях. Тогда не использовали никаких отдельных методик вратарских. Даже в "Ижстали", в Высшей лиге. Разве что дополнительно после общей тренировки останешься как молодой, а полевые, кто хочет, тебе пошмаляют. Но, кстати, именно в "Прогрессе" в конце 80-х Владимир Иванович Селянкин – сам в прошлом голкипер – стал отдельно заниматься с нашим амплуа. К слову, это он уговорил меня в Глазове остаться.

- Что за история?

- После армии пришёл, основным вратарём Андрюха Сагитов считался. Я поначалу всё больше в запасе, хотя эмоции переполняют, играть хочу. Надоело лавку полировать, решил в Дальнегорск податься, в Приморский край. Там Терещенко "Горняк" тренировал и меня заманивал через Игорька Пахомова: "Приезжай, гарантирую, что станешь первым номером. Обеспечение на уровне, зарплата хорошая, плюс поясной коэффициент". В общем, написал заявление на расчет, купил билет, завтра поезд. Вечером звонок в дверь. Открываю – стоит Селянкин, он жил в соседях, на втором этаже: "Что ж ты, Коля, родную команду бросаешь. Хочешь играть? Тренируйся. Доказывай".

- Убедил?

- Убедил.

ХК "Прогресс" на старте сезона 1989/90

- В сезоне 1989/90 "Прогресс" стал самым восточным клубом Западной зоны второй лиги.

- Да, поездки классные: Рига, Таллинн, Нарва, Киев. В Питере перед выходом на лёд стоим в пандусе, навстречу Цыганков, он уже в невском СКА работал, а нам с дублем играть. Меня увидел, руками всплеснул: "Какие люди!" Протянул пятерню, сжал своей лапищей. Чертов смотрит на эту сцену ошалевшими глазами.

- Вспомнил Вас легендарный защитник, двукратный триумфатор Зимних олимпиад.

- Геннадий Дмитриевич – золотой человек. А как он любил хоккей, отдавался игре. Будучи тренером, каждый эпизод матча переживал, будто сам на льду. Топал ногами, лупил по борту. Однажды вертел в руках ключ от раздевалки и от переживаний загнул его. Сунул мне: "Разгибай". Да разве с его силищей кто сравнится.

- Печальная тема. Многих из тех, кто в 1987-м завоевал для Глазова Кубок России, уже, к сожалению, нет в живых.

- Очень, очень жаль. Больно осознавать, что ушли такие классные парни, хоккеисты. Витя Нилов – личность. Мастер. Мы с ним дружили крепко, с женой Наташкой я его познакомил. Коля Головизнин – человечище. Но сложно бывает после периода всеобщей популярности и успеха – разом оказаться не у дел, без хоккея, без любимого занятии, без финансовой стабильности. Слава Кочуров – весельчак. Но тоже что-то надломилось в его жизни. Жаль, жаль, что нет их рядом с нами. А Андрей Васильев! Какой хоккеист. Какой человек. В Риге два матча отыграли, на вокзале грузимся в поезд – Андрюхи нет. Паровоз гудит, Терещенко нервничает – сейчас тронемся. Вдруг из людской толпы носильщик со своей телегой врывается. Тут – баул, на нём – Андрей восседает; в одной руке бутылка кефира, в другой – батон: "Поехали!"

Ветераны "Прогресса" С.Лубнин, И.Орлов, В.Бакланов, Н.Ившин

- Где глазовские хоккеисты 80-х расслаблялись?

- Большого выбора в ту пору не было. Либо ресторан "Глазов", находящийся под постоянным пристальным наблюдением тренеров, либо кафе "Вечернее". Чаще – в "Вечернем".

- А как коротали время на сборах?

- Добрался до кровати, упал, спать. Утром – всё по новой.

- Предыгровые сборы имею ввиду, не летние.

- А, ну, каждый находил себе занятие. Бильярд, шахматы, кроссворды.

- Кто лучший шахматист?

- Олег ташкентский

- Суворов?

- Суворов. И в нарды с ним никто не сравнится, всех раздевал. Ох, слушай, так приятно всё это вспомнить, окунуться, погрузиться в молодость. Годы летят, но хоккей - продолжается.

Беседовал: Михаил Юрьев

Фото: А.Шмырина, Н.Акилина, из личного архива Н.Ившина